Ветер усиливался, проносясь вдоль низины, взметая листву у копыт лошадей, отчего те нервничали; тучи москитов поднялись из травы, прилипая к солдатам и животным.

Едва Хеврал натянул поводья, Севегг начала: — Илгаст послал нам навстречу старика? Но вряд ли мы можем назвать его ветераном — ведь хранители не солдаты. Не доросли. Вскоре вы сами это поймете.

Хунн Раал поднял руку, прерывая поток комментариев кузины. — Капитан Хеврал, верно? Приветствую. Холодное утро, не правда ли? Такой холод проникает в самые кости.

«Что, всё это должно было ослабить мою решимость? Витр тебя побери, дурак. Ты нетрезв!» — Я принес слово лорда Илгаста Ренда, — сказал Хеврал, глядя Раалу в красные глаза, зловещие на фоне белой кожи. — Он ищет личной встречи с лордом Урусандером.

— Тогда извините, дружище, — отозвался Хунн, на губах повисла улыбочка пьяницы, — ведь это невозможно. Командующий поручил говорить мне. То есть я счастлив буду провести переговоры с лордом Рендом. Но, думаю, не наедине. В подобных обстоятельствах полезно иметь при себе советников.

— Телохранителей, что ли? Или ассасинов?

— Ни то ни другое, уверяю. — Хунн Раал коротко хохотнул. — Кажется, ваш командир оценил свою жизнь дороже, нежели готовы за нее дать другие. А вот я не ощущаю никакой угрозы в его присутствии.

— Гордыня высокородных, — бросила Севегг, качая головой словно бы в неверии. — Гоните его, капитан, пора кончать. Будет тут нам изображать простого солдата, напоминать о чести.

— Хватит, кузина, — сказал Хунн Раал. — Видишь, как он побледнел.

Хеврал подхватил поводья. — Сегодня вы покрываете себя таким позором, господа, что даже ваша кожа не скроет грязных пятен. Ну и носите на себе знаки позора вечно! — Он развернул коня и поскакал назад.

Глядя в спину, Севегг сказала: — Милый кузен, позволь мне его зарубить. Умоляю.

Хунн Раал потряс головой. — Побереги жажду крови на потом, дорогая. Пусть Ренд выпустит гнев, пусть битва начнется поскорее. Тем самым мы освободимся от ответственности.

— Тогда я отыщу старика на поле брани и заберу жизнь.

— Он всего лишь глашатай.

— Я увидела ненависть в его глазах.

— Ты сама ее пробудила, кузина.

— Мерзкая идея послать его принадлежит лорду Ренду, уверена. Но в хранителях нет ничего, вызывающего уважение. Вот если бы их вел Калат Хастейн…

Кузен фыркнул. — Дурочка. Калат, прежде всего, никогда не повел бы их на нас.

Она чуть подумала и пренебрежительно повела плечами. — Избавил нас от похода, значит.

— Да.

Хунн Раал повернул коня, поскакав со всей свитой обратно. Мошкара пустилась в погоню, но вскоре отстала.

* * *

Утро разгоралось, оказавшись гневливым: резкий, порывистый ветер пригнул траву на холме, где Ренарр стояла в стороне от остальных. Позади, на холме дурных желаний, несколько неофициально усыновленных шлюхами сирот бегали, смеясь и проклиная назойливых насекомых. Некоторые разжигали у шатра костер из найденных кизяков в надежде, что дым отгонит паразитов, но скудное топливо помогало мало. Другие набивали трубки ржавым листом, если удалось его выпросить у шлюх; кому не досталось листа, пользовались простой травой. Надсадный кашель перемежался со взрывами смеха.

Шлюхи из других шатров показались на вершине, выкрикивая оскорбления. Соперничающие детские шайки начали перебрасываться камнями. Первая кровь дня полилась у девочки, задетой острым камнем — еще один шрам ко многим на ее лице. Придя в бешенство, она ответила целым градом; мальчишка умчался, визжа.

Ренарр, как и все, следила, как дети бегут по склону.

Справа от нее Хунн Раал выводил свою когорту (старинный термин, впрочем, использовался неверно, в каждой когорте Легиона Урусандера теперь было по целой тысяче солдат). Этой силой Хунн намерен был испытать лорда Илгаста Ренда и его Хранителей, занявших противоположный гребень. Незаметные для командира Хранителей, за холмом ждали еще две когорты, отряды легкой кавалерии среди пеших солдат.

На гребне, видела она, изготовили пики — шесть шеренг позади группы офицеров Хунна Раала. Она знала, что такое оружие наиболее эффективно против конной атаки. Несколько сотен застрельщиков шагали вниз, вооружившись дротиками. Некоторые кричали на детей, предупреждая об опасности, но те не замечали: длинные ноги помогали девочке догонять более низкорослого паренька, тот уже не смеялся, а бежал изо всех сил.

Ренарр видела, что кровь залила девочке пол-лица.

Мальчишка в последний момент резко повернул в сторону неприятеля. Но девочка схватила его руками, заставив покатиться по земле. Он попытался встать на колени, но она оказалась проворнее; Ренарр различила большой камень в ее руке.

Крики застрельщиков затихли: девочка раз за разом опускала камень на голову мальчишки. Руки и ноги его уже не дергались, а она всё опускала и опускала свое оружие.

— Плати, Срила! — крикнула какая-то шлюха. — Я с тобой поспорила — теперь плати!

Ренарр потуже натянула плащ. Один из солдат подошел к девочке и начал говорить, когда же стало ясно, что она не слушает — подскочил ближе и ударил в висок. Бросил дротик, схватил девочку за руки и вырвал кровавый камень. Оттолкнул ее в сторону.

Она упала, озираясь и словно впервые осознавая, куда завела ее погоня. Снова замелькали длинные ноги — она побежала вверх, но шатаясь как пьяная.

Тело мальчишки, маленькое и оборванное, лежало раскинув руки и ноги, словно останки зловещего жертвоприношения, и солдаты далеко огибали его, двигаясь вперед.

— Вот так и начинают войну! — заорала шлюха, поднимая кулак с выигрышем.

* * *

Капитаны и вестовые скучились вокруг лорда Ренда. Хотя каждый из заслуженных командиров выглядел солидно, одетый в прочную броню и с выражением уверенности на лице — Хеврал ощущал лишь липкий страх. В его животе словно возникла холодная яма, и ничто не могло ее заполнить.

Он оставался в стороне от кучки офицеров, рядом был сержант Куллис, готовый действовать как гонец и сигнальщик, доносить отданные приказы.

Некрасивый, кислый на лицо Куллис не любил лишних слов, так что при звуках его голоса Хеврал вздрогнул. — Говорят, армия подобна телу, штуке из костей, плоти и крови. Конечно, командующий должен быть как бы головой, мозгами. — Сержант говорил негромко, вряд ли кто-то еще мог слышать его речь.

— Не время, сержант, — пробурчал Хеврал, — поднимать вопрос о доверии.

Явно не желая расхолаживаться, Куллис продолжал: — Но у армии есть и сердце, медленно стучащий барабан в центре груди. Истинный командир знает, что он должен овладеть им прежде всего.

— Куллис, довольно.

— Сегодня, сир, сердце командует головой.

Методично мыслящий сержант двигался медленными шагами, постепенно восходя к истине, которую Хеврал угадал с первых слов. Лорд Илгаст Ренд слишком разъярился и ускоряющийся пульс сердца привел их на гребень долины, под холодный свет утра. Враг напротив — это сплошь, на подбор герои Куральд Галайна. Хуже того, не они пошли маршем на Хранителей, устроив прямую провокацию.

«И будет просто бросить укор в начале гражданской войны к ногам лорда Илгаста и всех нас, хранителей».

— Мы гадаем, сир, — Куллис уклончиво глянул на капитана, — когда же вы подадите голос.

— Голос? О чем ты?

— Кому лучше знать мысли Калата…

— Калата Хастейна здесь нет.

— Лорд Илгаст…

— Принял командование Хранителями, сержант. И кто же тут у нас «гадает»?

— Куллис фыркнул: — Ваши близкие, сир. Все мы глядим на вас. Сейчас, сир. Все они смотрят на вас.

— Я передал слова Хунна Раала, и лорд принял решение, как ответить.

— Да, сир, вижу нож в его руке. Но мы, кровяные бурдюки, покрылись смертным потом.

Хеврал отвел глаза. Тошнотворный пруд в его животе забурлил. Он окинул взглядом длинный строй хранителей на одетых в деревянные доспехи лошадях — спокойные плюмажи дыхания, временами голова дернется от укуса москита. Товарищи его недвижны в седлах, лакированные пластины кирас блестят в ярком утреннем свете. И под краями шлемов, видел он, глаза слишком юные для всего этого.